Подводная лодка как объект вооружения является «штучным изделием», судьба которого фиксируется в официальных документах и в силу этого может быть исторически отслежена. Данный постулат «работает» до тех пор, пока подводная лодка (ПЛ) находится в составе военно-морских сил и «заканчивает свое действие» с момента исключения ее из состава флота. Последнее происходит в случаях гибели ПЛ в результате боевых действий или аварийного происшествия. «Массово распространенная» причина исключения – это списание ПЛ «по старости», из-за технической непригодности и по иным причинам.
«Обычная» судьба списанных кораблей – эта передача их в Отдел фондового имущества (ОФИ), с целью хранения на плаву для последующей разделки на лом. Однако должного надзора за списанными кораблями не было, до разделки «руки не доходили» и корабли постепенно тонули в месте своего последнего пристанища. Примером такого «сохранения» старых кораблей является бухта Труда на о-ве Русский (Владивосток), в пространстве которой осталось еще несколько «корпусов» советских кораблей и подводных лодок 1950-1960 гг. постройки.
Несомненно, по формальным признакам, данные корабли, не могут быть отнесены к объектам подводного культурного наследия, хотя бы и потому, что с момента их затопления не прошло 100 лет. Однако они остаются техническими артефактами, образцами, воплотившими в себе достижения науки и техники второй половины ХХ века.
Зачастую, после исключения из состава флота, списанная подводная лодка не всегда отправляется на лом. «Жизнь» ПЛ, как технического объекта, продолжалась в совершено ином качестве, числясь «по другому ведомству». И сейчас, их конструкции сохранились, но не «опознаются» нашими современниками как подводные лодки.
Так, в 1930-е гг. Морские силы Дальнего Востока пополнились большим количеством подводных лодок, основную массу которых формировали «щуки» – ПЛ типа «Щ». Активно прослужив, в начале 1950-х гг. лодки выводились из состава Тихоокеанского флота и передавались в ОФИ. Часть из них поступала на базы «Вторчермета» – для последующей разделки, часть нашла применение в народном хозяйстве.
Оригинальным использованием подводной лодки в народном хозяйстве стал опыт владивостокского «Дальзавода». В послевоенные годы при расширении производственных мощностей, корпус одной из списанных «щук», с демонтированными внутренними устройствами и механизмами, был приспособлен как цистерна для хранения мазута и закопан (в прямом смысле слова) возле заводской ТЭЦ. В 2015 году при реконструкции территории, корпус, сохранившей конструктивные очертания «щуки», был «раскопан» и разделан на металл.
В среде владивостокских дайверов бытует легенда и о подводной лодке – «щуке», затонувшей на рейде судоразделочной базы в Амурском заливе. Полагаем, что это гипотетически допустимо, тем рассуждением, что «судораздельщики» отчитывались о результатах проделанной работы «тоннами вторчермета», а не фактом разделки конкретного корабля или судна. Затонувшая лодка «покрывалась отчетностью по тоннам», поступавшим от других объектов разделки, а со временем и сама потерялась «в отчетности». Отметим, что в 1980-х гг., в отчетах Поисково-спасательной службы Тихоокеанского флота автору встречались упоминания о подводных лодках типа «Щ», затопленные в протоке Амура (возможно Шарахунда, имя приводим на память – Ю.В.), на берегах которой располагался сталелитейный завод.
Интересна «пост-историческая» судьба подводных лодок конструкции С.К. Джевецкого. Небольшие по водоизмещению – всего 3,3 т, и размеру – 6 м длины, малые подводные лодки были построены большой серией – 50 ед., и в течение 1880-х гг. входили в состав оружия приморских крепостей на Балтике и Черном море.
В первой половине 1890-х гг., по факту морального старения, лодки были списаны и несколько «корпусов» были приспособлены как основания для бакена, плавучей конструкции для размещения гидрографических огней. Прослужив несколько десятков лет, бакены были списаны и дальнейшая судьба их «корпусов» осталась не известной.
С началом Русско-японской войны две подводных лодки третьей конструкции С.К. Джевецкого, были переоборудованы по проектам лейт. С.А. Яновича и А.С. Боткина, стали известные как «Кета» и «Чилим», и перевезены на Дальний Восток. Базируясь на Николаевск на Амуре, «Кета» отличилась в обороне Амурского лимана, выполнив вторую, в истории российского подплава, атаку кораблей неприятеля. С окончанием войны обе лодки были списаны и переданы в распоряжение порта. Дальнейшая судьба «Кеты» остается не известной до сих пор. Последнее историческое свидетельство существования «Чилима» относится к 1920 году и представлено фотоснимками американских интервентов, позировавших на фоне лодки.
В те же годы Русско-японской войны, во Владивосток и Порт-Артур было перевезено несколько подводных лодок конструкции С.К. Джевецкого, с перспективами их боевого использования. Документальные подтверждения реализации этих замыслов не опубликованы, однако «факт присутствия» подводной лодки С.К. Джевецкого сохранился на любительских фотографиях, сделанных во Владивостоке в 1920 году.
С именем Владивостока связана судьба многих подводных лодок отечественного флота. Так, в 1905 году 13 подводных лодок были перевезены из Петербурга во Владивосток, где вошли в состав первого боевого соединения – «Отдельного отряда миноносцев Владивостокского отряда крейсеров».
Однако, не имея достаточного боевого и технического потенциала, семь подводных лодок были списаны к 1914 году и оставлены на территории Военного порта. Последние известные нам свидетельства существования одной из этих лодок – «Форели», представлены фотографиями белочехов, снявшихся в 1918 году рядом с ней
Дальнейшая их судьба неизвестна, лодки «потерялись в истории».
Одной из распространенных версий, не получившей документального подтверждения – это продажа подводных лодок в Китай, на лом.
Однако по нашему мнению, данная хозяйственная операция не имела экономического смысла. Лодки обладали небольшим водоизмещением и, соответственно, малым «выходом металла», и формами корпуса, не способствующими ни размещению на борту грузового судна, ни буксировке. Так, водоизмещение «Форели» составляло 17 т., что обеспечивает «выход металла» порядка 12-13 т., водоизмещение «Чилима» составляло всего 10-11 тонн. Пять списанных подводных лодок типа «Осетр» имели большее водоизмещение – 136 т, но были совершенно не пригодны для дальних морских переходов, даже на буксире. В любом случае, затраты на транспортировку подводных лодок до Китая, существенно, если не полностью, «съедают» все экономические выгоды от их разделки. Да и в те годы массового разграбления интервентами Дальнего Востока России, вывозили куда более ценные товары, нежели металлом.
Возможно, лодки были разделаны на лом позже, в 1920-1930 гг. Документального подтверждения этого так же нет.
Возможно, подводные лодки были выведены в «дальние углы» Владивостока и брошены. Такой ход событий рождает гипотезу: упокоившиеся первые подводные лодки Русского ВМФ, сохранились до современности и ожидают часа своего открытия…